Трудовой Кодекс РФ с комментариями ТК РФ, бесплатные консультации юристов
Висенте Гуаярт
Висенте Гуаярт, бывший главный архитектор Барселоны и сооснователь Института передовой архитектуры Каталонии (IAAC), на веранде Starbucks на Мясницкой греется на солнце, не подозревая, что через час столики и зонтики накроет дождь. Ученый и одновременно предприниматель (Гуаярт руководит компанией Guallart Architects, работающей над проектами зданий для девелоперов и архитектурными планами для городских властей), он приезжает в Москву несколько раз в месяц — сейчас он запускает международную магистерскую программу «Город и технологии: прототипирование городов будущего» в Высшей школе урбанистики НИУ ВШЭ и руководит лабораторией прототипирования городов будущего Шухов Лаб. В этот раз Гуаярт — с визитом в Россию на фестиваль Geek Picnic. Проблема современных проектов в развитии городов — в том числе в принятии решений за закрытыми дверями, подчеркивает Гуаярт, объясняя, почему так часто выступает перед массовой аудиторией.
«Если в Москве стали расширять тротуары, значит, и правда города по всему миру меняются кардинально», — шутит Гуаярт, увидев меня. Распространение беспилотников приведет к тому, что все больше людей откажутся от личного транспорта, а значит, пешеходные зоны будут расти, считает он. И это лишь одно из проявлений трансформации городских пространств в эпоху интернета. В Барселоне, благодаря инициативам «умного города» ( 22 программы, 83 независимых проекта), с которыми работал Гуаярт, добились колоссального сокращения издержек. Например, по подсчетам бывшего мэра Антони Вайвза, Барселона ежегодно экономит около $58 млн за счет новой системы управления водоснабжением. По мнению аналитиков Cisco, к 2025 году изменения будут ежегодно приносить Барселоне дополнительные $832 млн, из которых $86,4 млн придут из карманов туристов. Какие бизнес-возможности несет перерождение городов в «умные»? Какие уроки из опыта Барселоны могут вынести предприниматели, представители государства и инвесторы?
— Как вы определяете термин «умный город»? В последнее время оно стало «модным» словом, значение которого сильно размывается.
— Это действительно так, я вижу это в разных кругах — среди представителей администрации, среди бизнесменов, среди обычных людей, интересующихся инфраструктурой. В России это тоже ощутимо: в советское время градостроительное планирование не было системным, в СССР куда более четко прописывали планы фабрик и заводов, теперь же мы видим попытку «переизобрести» устройство городов. Здесь города выполняли вспомогательную функцию для подвига человека в труде, для экономических целей и рабочего процесса. Тем интереснее наблюдать и участвовать в изменении городских пространств, которые становятся все больше ориентированными на самые разные нужды человека.
Понятие «умный город» стали активно использовать около 20 лет назад крупные технологические компании, автор термина — IBM. Все дело в том, что города переживают волну прихода новых технологий каждые 30-35 лет, это долгий цикл. Если новое поколение смартфонов или автомобилей выходит каждый год, а «апргрейд» мобильного приложения вообще можно получать раз в месяц, — то города «обновляются» с промежутками в десятилетия. В один из таких периодов, в конце XX века, технологические гиганты осознали, что частью волны должны стать цифровые технологии. Они увидели возможность для расширения бизнеса за счет повсеместного проникновения систем в города: в ряд своих клиентов (корпораций самого разного профиля) они решили включить и архитекторов, и городские ведомства. Безусловно, конечной целью должно было стать улучшение качества жизни. С одной стороны, это было позитивное событие: лидеры в развитии технологий, действительно разбирающиеся в эффективных системах работы с информацией и зарождающихся «облачных» технологиях, решили заняться городской инфраструктурой, принести технологии для энергосбережения, экологичности и простого доступа к сервисам. С другой стороны, была загвоздка: об урбанистике в теории они знали немного.
— К чему это привело?
— Они попытались модернизировать существующие городские системы, хотя, на мой взгляд, куда важнее изменить сами принципы устройства этих систем. Создатели Tesla не пытаются оборудовать электромоторами авто на бензине, они создают новый по своей сути автомобиль. С концепцией управления городами должно было произойти то же самое. Мы должны задуматься о смене самой парадигмы развития городских пространств. И к этому мы пришли только сейчас. Например, я не вижу большого смысла оснащать красными и зелеными лампочками парковки на улицах — для индикации, занято ли место или нет. Нам стоит задаться вопросом: а нужно ли вообще столько парковочных мест в эпоху беспилотных автомобилей? Мы только начинаем понимать, что для развития «умных городов» придется переизобрести всю систему.
— Каких игроков считать главным драйвером подобных изменений? Крупные ИТ-компании остаются наиболее активными?
— В эпоху интернета появляются новые игроки, которые развивают технологии «умного города» — это и крупные компании, и стартапы. В 1990-2000-х рынок не формировал запроса на сервисы таких компаний, как Google или Facebook. Их основатели сами изобрели принципиально новые модели и технологии и предложили их рынку. Сегодня это одни из самых дорогих компаний в мире. Через десять лет стали появляться компании, которые захотели быть купленными Google или Facebook. Они, скорее, не придумывали принципиально новых моделей, а ориентировались на «курс движения» гигантов. В контексте трансформации городских пространств сегодня происходит то же самое. Есть компании, представившие действительно революционные сервисы, — Uber, Airbnb. Они пережили волну противостояния со стороны консерваторов. Это было видно, например, по волнам протеста против Uber: например, властям в Барселоне было сложно принять, что правила работы таксистов, исторически регулируемые местным законодательством, переворачивает компания с офисом в Калифорнии. Но таков масштаб изменений в эпоху цифровых технологий и растущей мобильности. Сегодня такие компании, как Uber и Airbnb, очевидно, становятся поставщиками платформенных решений, в экосистеме которых стартапы (и венчурные инвесторы, которые хотят заработать) развивают все новые продукты.
На этом этапе важно, чтобы все игроки двигались в одном направлении. Например, Amazon развивает доставку с помощью дронов — безусловно, это влечет серьезные изменения городской среды. Вопрос в том, что Amazon не сам делает беспилотники с машинным зрением и умением ориентироваться в пространстве. Значит, чтобы рано или поздно жители городов получали книги, заказанные в интернет-магазине, через окно, разработчики AI-технологий должны работать с игроками вроде Amazon, а не, скажем, поставить свои сервисы на службу полицейским, которые из-за сверхжесткого регулирования (а мы знаем, что муниципалитеты продолжают настороженно относиться к инновациям) будут бороться с дронами Amazon. Мы стоим перед очень сложными вызовами, где должны объединить усилия разные игроки, «поверив» в одни и те же технологии и сценарии развития рынков. Да еще и регулирование должно позволить им осуществить задуманное.
— Как к этому прийти?
— Я верю, что комплексные трансформации нужно развивать от небольших пилотных проектов к все более масштабным. Именно так мы сможем сделать действительно радикальные изменения. Показателен пример того, как администрация Нью-Йорка вводила новый класс такси, Boro Taxis. Столкнувшись с тем, что в городе спрос на такси удовлетворяется плохо (большинство такси редко выезжали из центра Нью-Йорка, особенно много времени проводя на Манхэттене), в 2011 году мэр Нью-Йорка Майкл Блумберг решил начать собирать GPS-данные с датчиков, установленных в желтых такси. Исследуя параметры движения такси в разных районах, один за другим, группе Блумберга удалось выяснить, в каких местах дефицит услуг такси был наиболее ощутим — именно здесь в 2013 году было запущено движение машин Boro Taxis. Причем опять же — эксперимент начался с одного района и последовательно расширялся. Это очень показательно: максимальный результат был достигнут именно благодаря тому, что проект реализовывался шаг за шагом.
Мы в Барселоне придерживались тех же принципов. Например, нам нужно было решить проблему движения автобусов, в движении которых никто из жителей не разбирался. Исторически сложилось, что автобусные маршруты складывались в хаотичную систему: открылась фабрика в одной части города, в другой — появлялось поселение рабочих, их связывали автобусной линией. В итоге в Барселоне получилось 110 автобусных линий, которые не были связаны воедино. Перед нами было две опции. Первая — установить GPS-оборудование на автобусы, оборудовать остановки wi-fi, — и в принципе, с точки зрения удобства жителей все бы «работало»: в приложении можно было бы следить за движением транспорта, получать оповещения. Но правильнее оказался второй путь. Мы переосмыслили всю систему автобусных линий и из 110 маршрутов сделали 29. Люди наконец-то стали понимать логику движения автобусов в городе. И мы добились куда большего эффекта, чем если бы просто предоставляли информацию о местонахождении автобусов, — мы увеличили число людей, которые пользуются общественным транспортом. И опять же: вначале мы провели эксперимент с трансформацией автобусной сетки только нескольких районов, в пределах четырех маршрутов, — и только увидев позитивные изменения, начали расширять изменения.
— Как вы оцениваете, что было ключевым компонентом для столь эффективной реализации всех программ «умного города»?
— То, что нам удалось усадить всех за один стол. На самом старте мы создали специальный департамент, Urban Habitat, в котором объединились специалисты по охране окружающей среды, градостроители, инженеры, энергетики, конструкторы водных систем, архитекторы, программисты. Мы сделали Urban Habitat центром единым принятия решений. Это позволило нам избежать того, что часто происходит — борьбы разных департаментов за бюджеты, бюрократии без реального результата. Urban Habitat выступил партнером Cisco, поставщика IoT-cистем для большинства проектов. Честно сказать, я думаю, если бы мы не создали структуры, подобной Urban Habitat, нам было бы сложно убедить крупные компании работать с нами. Следующим логичным шагом было создание единой информационной среды — мы объединили множество отдельных wi-fi сетей (скажем, у полиции была своя сеть, а у служб городского освещения — другая и т.д.) и все собираемые данные попадали в единую платформу для обработки. Единственная wi-fi сеть соединила множество фонарей, у каждого из которого есть IP-адрес и wi-fi роутер, а также датчики для мониторинга перемещений людей, уровня шума, дорожного движения, погодных условий. Затем была создана CityOS — городская «операционная система» (тендер выиграли три компании — Cellnex Telecom, Accenture and ENGIE — Forbes), причем это open-source проект, «операционкой» могут воспользоваться другие команды для преобразования городов. Далее мы пришли к выводу, что нужно создать внутри пространства Барселоны как можно больше «подпространств», чтобы каждая зона соответствовала разным задачам, решаемым жителями, имела ту или иную «атмосферу». И снова крайне важным было вводить новшества постепенно: фонари мы делали «умными» от улицы к улице, парковочные места оборудовали сенсорами от района к району. На каждом этапе нужно было замерить эффект, хотя, конечно, о качестве преобразований на уровне всего города можно будет судить спустя десятки лет.
— Каковы были источники финансирования проектов «умного города»?
— Многие инициативы администрация Барселоны проводит в формате частно-государственного партнерства. Бюджет города — около $500 млн ежегодно (средства для медицинских учреждений или сферы образования не входят в эту цифру). Власти города работают с частными компаниями, сохраняя контроль над проектами. Так, у нас были поставщики решений для подземной кабельной инфраструктуры, для создания CityOS, для оборудования wi-fi-сети в городе, — хотя некоторые партнеры более охотно шли на контакт с IT-департаментом города, а не с Urban Habitat (но все же в конечном счете их удалось убедить в необходимости работать с главным центром для реализации комплексных программ). Мы работали и со стартапами, которые выступали поставщиками каких-то отдельных решений для проектов. В целом, корпорации в этом сегменте очень настроены на работу с новыми командами — например, Cisco создало в Барселоне целую лабораторию для работы с ними, а представители ENGIE на одной из конференций заявляли о готовности инвестировать десятки миллионов евро в разработчиков решений, комплементарных их продуктам. Думаю, развитие технологий для «умного города», в силу их комплексности, всеохватности, — действительно хорошее «место встречи» корпораций (как поставщиков базовых технологий) и стартапов (как поставщиков нишевых сервисов).
— Потребовались ли серьезные законодательные изменения для проектов Urban Habitat в регионе?
— Специальных регуляторных изменений не было, но в целом глобальные трансформации, которые несут цифровые технологии для городов, должны стать предметом дискуссий, а затем — регулирования. Основатели Airbnb недавно получили требование от властей Сан-Франциско обязать владельцев апартаментов для краткосрочной аренды проходить специальную процедуру регистрации. Мы видим разные примеры строгости городских властей в отношении к новым сервисам, но в целом регулирование необходимо: бизнес начнет работать с новыми технологичными решениями лишь тогда, когда увидит установленные «правила игры». Прозрачность требований означает для компаний уменьшение рисков.
Глава полиции в Барселоне как-то мне сказал: «Ты никогда не задумывался, что «администрация» города, раз уж так называется, и должна играть роль «администратора», а развитие инноваций не входит в ее задачу?» Это хорошо показывает, что большинство представителей городских властей предпочитают сохранять пассивную позицию в отношении надвигающихся изменений. Мэры городов наблюдают за проникновением беспилотных авто в других городах, которые далеко от них, и ставят перед собой вопрос: нужно ли готовить в моем городе инфраструктуру для автомобилей без водителей? И пока большинство из них предпочитают «подождать». В итоге, на мой взгляд, возникают риски: внедрение технологий силами только бизнеса может обернуться тем, что компании, думающие в первую очередь о прибыли, могут поставить удобство для горожан, полезные сервисы для них на второй план. Государство может компенсировать то, о чем не задумаются коммерческие игроки. Самый простой пример: в Барселоне сеть велосипедного проката принадлежит государству и, думаю,именно поэтому велосипед можно взять в аренду не только в популярных туристических местах, но и в тихом спальном районе. В целом, на мой взгляд, городские власти должны активнее работать с крупными IT-компаниями, со стартапами, с архитекторами, чем сегодня.
— Помимо проникновения цифровых технологий в элементы наземной инфраструктуры, IoT, беспилотников и новых способов доставки — что изменит наши города?
— Очень важно развитие малой энергетики. XX век был веком производства в едином центре и массовой дистрибуции. На смену ему, в эру цифровых технологий, приходит производство кем угодно с горизонтальным распространением. В каких-то областях это уже особенно заметно: YouTube, где каждый может загрузить и скачать видео, уже вытесняет телевидение. Модель интернета проникнет и в индустриальную энергетику, и в производство и потребление энергии зданий. Альтернативные источники энергии позволят производить и хранить энергию локально, следить за ее расходом и с помощью IT-технологий управлять энергоэффективностью тех или иных систем. Это произойдет, как бы ни хотели это отказываться признавать это сегодняшние энергетические корпорации. Пока мы не можем сказать о проникновении этого тренда в повседневную жизнь, он только зарождается. Но каменный век ведь окончился не тогда, когда из жизни людей исчез камень, — а когда сменилась парадигма изготовления орудий. Сегодня, например, SolarCity (компания Илона Маска — Forbes) ориентирована в первую очередь на зарядные станции для электромобилей, но вскоре она все активнее начнет работать с домашней энергетикой, с девелоперами — вот тогда «умная энергетика» придет в здания, в города.
Еще один важный тренд, о котором мало говорят, — развитие в городах сервисов для пожилых людей, в том числе коллективного пользования. Демографическая статистика фиксирует рост доли пожилых людей в общей численности населения, это факт, городские пространства, несомненно, должны адаптироваться к этому.
В целом, IoT породит очень много последствий для городов, о которых, возможно, мы пока не задумываемся. Часто об «умном городе» говорят как о совокупности самых разных элементов инфраструктуры, связанных друг с другом за счет выхода в сеть. Но изменения могут быть глубже. И я верю, например, внимательно наблюдаю за блокчейн-технологиями: распределенный реестр может проникнуть в любые точки пересечения интернет-сервисов, где интернет-технологии будут соприкасаться с реальным миром, или, например, кардинально изменить цифровое производство.
— Как вы оцениваете главные риски для развития концепции «умных городов»? Скептики говорят о росте киберпреступности и, например, зависимости от вендоров в поставке решений для единой экосистемы устройств.
— Проблема кибербезопасности систем «умного города» действительно широко обсуждается, и это справедливо. Нужно понимать, что анализ данных — основа «умных городов», чем больше данных и чем лучше мы их анализируем, тем более эффективные решения и потому экономию мы можем получить. Майкл Блумберг часто приводил выражение: «In God we trust. Everyone else, bring data». Безусловно, с ростом объемов данных, системы безопасности должны эволюционировать, чтобы горожане чувствовали, что у властей есть ответы на вопросы: где обрабатываются данные, кто имет к ним доступ и для каких целей использует?
Одна из других опасностей, на которые я обращаю особо внимание, — «умные города» могут подстегивать неравенство. Те, кто сегодня делает ставку на цифровые технологии и адаптирует городскую экосистему к проникновению интернета, — уйдет далеко вперед, в то время как города, которые не могут пока себе этого позволить, останутся в бедности. Но я не думаю, что этот увеличивающийся разрыв можно будет решить только взаимодействием государственных институтов. Мы стоим перед столь масштабными изменениями, что решения должны приниматься коллективно, с учетом точек зрения и властей, и бизнеса, и обычных граждан. Возможно, именно «коллективные» проекты решат и проблему неравенства: скажем, наша «операционная система», выложенная в открытый доступ, — хороший пример, как можно «расшарить» прогресс.
