Трудовой Кодекс РФ с комментариями ТК РФ, бесплатные консультации юристов
Когда смотришь, как работают шахтеры, переполняешься чувством бескрайнего уважения. Ежедневная напряженная работа глубоко под землей требует мужества, самоотдачи и уверенности в плече товарища. Это работа не для слабонервных, а для самых настоящих мужчин. И… обворожительных женщин. 
В воскресенье страна отметила День шахтера, главный праздник для угледобывающих регионов. Особенно для Кузбасса. Накануне праздника корреспондент "РГ" побывал в Кемеровской области и посмотрел, чем живут шахтеры и как работает одна из крупнейших компаний отрасли "СУЭК-Кузбасс".
О страхе и смелости
Скажу честно, спуститься в шахту мне не хватило смелости. "Дизель" ("подъемник", спускающий шахтеров в земные глубины) завораживает и пугает. Но для шахтера это обыденный транспорт. Там, под землей, его ждет тяжелый труд.
Евгений Косьмин, машинист горно-выемочных машин, бригадир участка номер один шахты В.Д. Ялевского, — потомственный шахтер. В его бригаде трудятся 164 человека. Профессию он себе не выбирал, а с юности просто знал — пойдет по стопам отца.
Евгений — передовик производства. Это не модное нынче словосочетание как нельзя лучше подходит к нему и его бригаде. Именно она обладатель мирового рекорда добычи — за месяц один миллион 567 тысяч тонн угля.
И есть результат: в последние годы серьезных происшествий не было. Шахтеры перестали возглавлять рейтинги самых опасных профессий. Модернизация делает свое доброе дело 
Главный эколог «СУЭК-Кузбасс» Елена Могилева демонстрирует, как отличается очищенная шахтовая вода от неочищенной. Фото: Предоставлено пресс-службой «СУЭК»
Все шахтеры работают в три смены — по восемь часов каждая. Три дня подряд они приезжают на работу в шахту из окружающих городов и поселков (в том числе находящихся на удалении ста и более километров), потом три дня отдыхают. Такой рабочий график установлен для большинства представителей шахтерской профессии в "СУЭК".
Страшно ли спускаться вниз? Отвечая на этот вопрос, Евгений честно признался — бывает. "Страх присущ человеку. Мы не роботы. Но об этом никто никогда не говорит. Как трус не играет в хоккей, так трус никогда не будет работать в забое", — делится он. И продолжает: бояться надо, это дает эмоциональный стимул соблюдать нормы безопасности. В работе Евгению Косьмину нравится все — и подземная темнота, и гигантские машины — верные помощники шахтеров, и коллектив — в каждом человеке он уверен на сто процентов.
Геннадий Кривошеин, заслуженный шахтер России, пришел на шахту почти 30 лет назад и не жалеет об этом. Фото: Предоставлено пресс-службой «СУЭК»
Обаятельная, мягкая с виду Марина Козакова, мать троих детей, — тоже частый гость под землей. И тоже потомственная шахтерка. Она трудится на шахте горно-техническим инспектором. Ее главная задача — проконтролировать труд шахтеров, чтобы каждый из них вернулся домой живым и здоровым. Сейчас она уже не представляет себе жизни без "подземки" и дружного коллектива, который ее окружает.
"Мы контролируем работу шахтеров не только по инструкции. Но и по-человечески: беседуем, объясняем, что пренебрежение мерами безопасности может стоить жизни", — рассказывает она. Кому-то достаточно доброго слова, для кого-то требуется слово покрепче. И есть результат: в последние годы серьезных происшествий не было, наверх поднимался каждый, кто уходил под землю.
Фото: предоставлено пресс-службой «СУЭК»
Развенчивая мифы
"На самом деле шахтеры перестали возглавлять рейтинги самых опасных профессий. Модернизация делает свое доброе дело", — рассказывает "РГ" технический директор "СУЭК-Кузбасс" Анатолий Мешков.
До 80-х годов считалось, что на один миллион тонн добытого угля приходится одна человеческая жизнь. Сегодня такого понятия не существует. "Если посмотреть динамику травматизма, то она сократилась на порядок. Да, травмы случаются. Но происходят они по неосторожности человека или из-за пренебрежения им мерами безопасности", — продолжает Мешков. Если четко соблюдать все правила, тяжело травмироваться невозможно.
Система безопасности под землей настроена так, что при появлении газа в забое тут же отключается действующее оборудование, и возникновение опасной искры сводится на нет. У каждого шахтера, спускающегося под землю, всегда есть с собой самоспасатель, который в случае задымления позволит человеку дышать не меньше 60 минут во время ходьбы или 300 минут в сидячем положении.
Фото: предоставлено пресс-службой «СУЭК»
Во всех шахтах установлены сотни датчиков и видеокамер, которые в режиме онлайн передают в созданные в 2014 году крупные диспетчерско-аналитические центры информацию обо всем, что происходит в шахте, и о каждом находящемся там работнике. Если возникает нештатная ситуация, сигнал об этом автоматически мгновенно поступает не только диспетчеру на пульт управления, который обязан оперативно принять решение и вызвать помощь, но и руководству компании — вплоть до генерального директора.
Наличие датчиков, видеокамер и современного диспетчерского центра дисциплинирует шахтеров. Зная, что со стороны виден каждый их шаг, они уже не предпринимают попытки рискнуть отключить некий жизненно важный датчик, уточняет начальник управления АСУ ТП Единого диспетчерского аналитического центра Сергей Бабак.
Метан в помощь
Метан есть во всех шахтах. Но сейчас уже научились его не бояться, а извлекать из него пользу. У "СУЭК-Кузбасс" есть хороший опыт — создано и работает Управление дегазации и утилизации метана (УДиУМ).
Фото: предоставлено пресс-службой «СУЭК»
На шахте имени Кирова мощные насосы выкачивают из-под земли метан, который преобразовывается в тепловую и электрическую энергию. Полученная в газогенераторах электроэнергия (в среднем от 20 до 32 мегаватт в сутки) уходит в городскую электрическую сеть и уже оттуда возвращается на шахту. В тепло газ превращается путем сжигания в шахтовой котельной и последующего использования для обогрева зданий.
Специалисты УДиУМ рассказывают, что переработка метана широко применяется в мире, например, Германии, Польше. Но там газ добывается из неработающих шахт. И им отапливаются целые поселки. Технология, которая применяется на "СУЭКе", уникальна — она позволяет использовать метан, добываемый из действующей шахты.
И вода как слеза
Помимо угля, породы и газа в шахтах есть вода, которую приходится постоянно откачивать. Как рассказала главный эколог "СУЭК-Кузбасс" Елена Могилева, в октябре 2017 года на шахте "Талдинская Западная" были запущены в эксплуатацию мобильные очистные. Потребность шахты в настоящий момент — 450 кубов в час. Но контейнерная технология позволяет при необходимости быстро увеличить мощности. "Чтобы очистить шахтную воду, мы провели детальный анализ лучших технологий в России и Европе. И в итоге специально для нас была создана новая. Раньше существовала только механическая очистка. Сейчас мы воду доочищаем химическим способом. Все это происходит в одном контейнере", — рассказывает Елена Могилева. Технология позволяет очищать воду от взвешенных веществ, угольной пыли, нефтепродуктов, железа, нитратов и многих других загрязнений.
Фото: предоставлено пресс-службой «СУЭК»
Очищенная вода идет на технологические нужды шахты, для пожарного оборудования. "Излишки", а это вода фактически питьевого качества, поступают в реку. Обслуживают систему пять операторов и технолог. Система мобильна, это значит, что при необходимости ее можно собрать и перевезти на другую шахту, где будет в ней необходимость.
Всего из семи шахт "СУЭК-Кузбасс" подобными очистными сооружениями уже оснащены четыре. К 2023 году их планируется установить на всех шахтах "СУЭК-Кузбасс". Это прописано в экологической программе предприятия. Инвестиции в нее составляют в общей сложности пять миллиардов рублей. Они будут потрачены не только на очистные сооружения, но и на модернизацию котельных, очистку газов, которые выбрасываются в атмосферу, на переработку отходов производства в продукт, который можно использовать для рекультивации земель.
Также в рамках экологической программы компания выпустила в этом году в реку Томь полтора миллиона мальков рыб, чтобы сохранить их биоразнообразие. Закуплены мальки были в специализированном рыбном хозяйстве. И такая работа будет продолжена в дальнейшем, заверила Могилева.
Фото: предоставлено пресс-службой «СУЭК»
В ногу с прогрессом
Современные технологии угледобычи позволяют делать это практически без людей. По словам Анатолия Мешкова, уже несколько очистных забоев оснащены оборудованием, позволяющим производить безлюдную выемку. Управляет такой техникой в забое один человек.
По словам и.о. губернатора Кемеровской области Сергея Цивилева, без внедрения IT-технологий, роботизации промышленность, в том числе угольная, не сможет выйти на новый уровень, быть конкурентоспособной на мировом рынке. А для Кузбасса это имеет особое значение. Угольная отрасль здесь — локомотив экономики.
Новые технологии предъявляют и новые требования к шахтерам. Если в прошлом (да и сейчас еще это есть) шахтер повышал квалификацию всю жизнь, проходил путь от машиниста подземных установок (такой специалист имеет второй разряд) до машиниста горно-выемочных машин (шестой разряд), то сегодня нужен человек одной профессии. Современный оператор, который может управлять и механизированной крепью, и передовым комбайном с пультами управления, и в проходку ходить, говорит заместитель директора по производственным операциям "СУЭК" Сергей Волков.
Фото: предоставлено пресс-службой «СУЭК»
В компании открыт большой современный учебный центр в городе Ленинск-Кузнецкий. А для того чтобы начать учить людей по-новому, нужен новый профстандарт для шахтера. Его разработка — перспектива недалекого будущего, уверены в компании.
Моногород: работа есть
Самыми уязвимыми с экономической точки зрения всегда были моногорода. Любые колебания в глобальной экономике рикошетом бьют в первую очередь по ним и их жителям. Кузбасс, кстати, лидер в нашей стране по количеству таких городов. И пионер и признанный лидер по решению проблем моногородов.
Как рассказал "РГ" директор по связям и коммуникациям компании "СУЭК" Сергей Григорьев, компания является градообразующей для целого ряда территорий Кемеровской области. Их экономика плотно завязана на уголь. В случае снижения спроса или цены на него предприятие и люди это чувствуют. Но кризисные явления последних лет моногорода проживают достойно. С одной стороны, у такой крупной компании, как "СУЭК", всегда есть запас прочности. С другой — есть государственные программы поддержки моногородов, позволяющие открывать в них новые производства.
"Нам удалось не сократить ни одного человека, сохранить все профессии и даже не урезать ни одной социальной программы, — говорит Сергей Григорьев. — Когда, например, шахта имени 7 ноября заканчивала отрабатывать свой ресурс, мы дополнительно купили участок недр и перевели туда весь коллектив. То есть, закрывая шахту, нам удалось сохранить все рабочие места".
Экономика Работа
