Трудовой Кодекс РФ с комментариями ТК РФ, бесплатные консультации юристов
В ближайшем будущем ситуация на венчурном рынке вряд ли заметно изменится, и каждый продолжит заниматься своим делом: венчурные фонды – инвестировать, а интернет-гиганты – создавать свои продукты и покупать чужие.
Невероятно, но факт: за всю историю интернет-бизнеса гиганты индустрии сделали всего одну действительно хорошую миноритарную инвестицию. Удачных покупок было много: eBay приобрёл PayPal, и теперь он стоит дороже родительской компании. YouTube и Android стали суперсущественными частями бизнеса Google, а Instagram и WhatsApp – Facebook. Мы (автор представляет Mail.Ru Group — Forbes) купили ВКонтакте и Delivery Club. Продолжать этот список можно не бесконечно, но довольно долго. А миноритарный пакет оказался счастливым и значимым для инвестора только однажды, и это знаменитая история доли Yahoo в Alibaba. При этом нельзя сказать, что никто не пытался инвестировать – ещё как пытались.
Crunchbase знает про 58 инвестиционных сделок Google, и это без учета деятельности двух отдельных кэптивных фондов – GV (бывший Google Ventures) и CapitalG (бывший Google Capital). Microsoft Accelerator – тоже не единственный способ инвестиций для MS – сделал больше 350 сделок. Список можно продолжать — интернет-гиганты вкладывались в буквальном смысле в тысячи компаний. Почему же на тысячи попыток – только одна удачная?
Почему инвестиции не работают
Первая причина кроется в размере интернет-гигантов. Эти компании слишком велики, чтобы даже суперуспешные сделки стали для них существенным фактором роста. Капитализация Apple на сегодняшний день составляет около $800 млрд, Alphabet – почти семьсот. Даже если все IT-единороги подарят им по 10% своих акций, это добавит к их общей стоимости порядка тех же 10% — эффект явно меньший, чем от одной покупки Android. А ведь получить долю одновременно в Uber, Airbnb, Snapchat и Ко – это какой-то антинаучный уровень гениальности инвестирования. Yahoo, чтобы создать благоприятный фон для своей суперсделки, пришлось, по сути, утопить основной бизнес.
Если обратиться к российскому рынку, то масштаб цифр, конечно, меняется, но суть остаётся. Например, если бы мы поучаствовали во всех крупных выходах российских интернет-компаний за последние пять лет (а, положа руку на сердце, под этот критерий подходит только Avito), для корпорации этот несомненный венчурный успех выразился бы в паре сотен миллионов долларов, то есть всего в нескольких процентах капитализации.
Вторая причина связана с непредсказуемостью результатов инвестирования. Как бы много денег ни было, скажем, у Facebook, если речь идёт о сколько-нибудь существенной сумме, то тратить её компания хочет с максимально возможной пользой. В случае миноритарных инвестиций доля в стартапе покупается на более или менее рыночных условиях – у социальной сети не будет никаких принципиальных преимуществ перед любым другим инвестором. Грубо говоря, никто не продаст Facebook долю в бизнесе дешевле только лишь потому, что это Facebook. А рыночные условия означают с учетом риска в среднем и околонулевые результаты.
На фоне известных всем успехов выросших с нуля компаний это может показаться удивительным, но в среднем венчурная отрасль – не такая уж выгодная. Посмотрите, в конце концов, на список сделок Google. Да, вложения в Baidu, Tesla и Meituan, безусловно, оправдали себя кратно и десятикратно, но есть же и 55 остальных. К тому же в Baidu, например, Google вместе с другими инвесторами в сумме вложил $15 млн, а в случае с неудачливой Clearware (эту инвестицию Crunchbase почему-то упустил) речь шла о полумиллиарде собственных гугловых денег. В общем, это только чеховское ружьё непременно должно выстрелить в последнем акте пьесы. В случае же со стартапами всё гораздо более непредсказуемо – может «выстрелит», а может и нет.
Совсем другое дело – покупка перспективного бизнеса. Интернет-гигант может использовать своё монопольное положение с доступом к своим уникальным ресурсам и быть гораздо эффективнее среднерыночного покупателя – а значит, и получить желанную сверхприбыль. Именно поэтому большие деньги куда выгоднее потратить на покупку одного YouTube, чем на 40 мелких инвестиций, даже если одна из них окажется инвестицией в Airbnb.
Третья причина – специализация. Чтобы инвестировать, как Питер Тиль, нужно быть Питером Тилем или по крайней мере обладать таким же талантом – и постоянно его развивать. Необходимо посвящать огромное количество времени анализу рынка, изучению стартапов и оценке их инвестиционной привлекательности.
Этого времени у операционных руководителей успешных интернет-компаний нет. Так, Марк Цукерберг, считает, что разделять рабочую и личную сферы жизни – губительно для бизнеса. По его мнению, «иметь две личности сейчас – пример недостатка целостности». А Элон Маск был в отпуске всего один раз за четыре года. Они уже заняты своим бизнесом на сто процентов — возможностей ежедневно глубоко погружаться в изучение инвестиционного ландшафта у них просто нет. (Дмитрий Гришин также оставил пост генерального директора Mail.Ru Group, занимаясь в том числе инвестициями — Forbes).
Кололись, но продолжали есть кактус? Зачем IT-гиганты всё-таки инвестируют
Естественно, помимо упомянутых выше «против», есть и ряд веских «за».
Инвестируя, компании часто стремятся застолбить перспективный проект, который покупать ещё рано, а уступать конкурентам не хочется. Стратегию «сначала инвестируй, потом – купи», в частности, использует Google. Так, в 2014 году интернет-гигант приобрёл платформу Appurify, позволяющую автоматизировать тестирование и оптимизацию мобильных приложений и веб-сайтов, предварительно вложив в него $4,5 млн, и компанию Nest, специализирующуюся на разработке системы «умного дома», в которую также сначала были вложены немалые средства. Такую же стратегию использовали мы (автор представляет Mail.Ru Group — Forbes) при покупке ВКонтакте: в 2009 и 2011 годах компания приобрела акции сервиса, а полностью соцсеть перешла в её владение только в 2014 году.
Не забывают игроки рынка и о поддержке IT-экосистемы. Существует довольно экзотическая легенда о том, что Intel за счёт стартапов пытается увеличить общую потребность планеты в вычислительных мощностях. NVidia использует этот подход в своих инвестициях совершенно открыто: недавно она пополнила свой инвестиционный портфель сразу шестью проектами в области AI – потребителями своего оборудования: ABEJA, Datalogue, Optimus Ride, SoundHound, TempoQuest, Zebra Medical.
Microsoft в 2015 году инвестировала в подводные оптоволоконные кабели, которые соединят её дата-центры в разных точках мира. Первая оптоволоконная сеть протянется между Канадой, Ирландией и Великобританией, вторая – обеспечит более быстрый обмен данными между США и Китаем, Южной Кореей, Тайванем, Японией. Это, кстати, тренд – Google и Facebook вложили средства в развитие подобной инфраструктуры ещё раньше. И, пожалуй, самый очевидный пример инвестиций для поддержки собственной экосистемы – Salesforce и её фонд Salesforce Ventures, которая регулярно вкладывает средства в компании-сателлиты, предлагающие дополнения к её CRM.
Кроме того, интернет-гиганты держат руку на пульсе и следят за развитием потенциально интересного рынка, на котором ещё ничего непонятно, но кажется, что может случиться что-то великое. Сейчас, например, внимание направлено в сторону дополненной реальности. В 2014 году стартап Magic Leap, занимающийся разработкой очков дополненной реальности и трёхмерных спецэффектов, получил $542 млн от Google. В нынешнем году интерес интернет-гиганта к этой сфере разделили Alibaba и HP. Первая инвестировала в компанию WayRay, разрабатывающую голографический AR-навигатор (подробнее о нем — в материале Forbes), устройство для диагностики автомобиля и AR-инфотейнмент-систему для беспилотных автомобилей. Вторая поддержала венчурный инвестиционный фонд для виртуальной и дополненной реальности The Venture Reality Fund.
Интерес интернет-компаний к этой сфере понятен: потенциал рынка виртуальной и дополненной реальности оценивается в $80 млрд к 2025 году (по данным инвестиционного банка Goldman Sachs), но как именно они будут зарабатываться, никто не знает. По похожим причинам мы недавно вложили деньги в Instamart и Carfix. В общем, кейсы, когда инвестировать — выгодно, существуют, и их немало, но все они о чем-то кроме простой, измеримой в деньгах, рентабельности. Если говорить об объективных финансовых показателях, то привлекательность покупок для IT-гигантов несомненно выше.
Что день грядущий нам готовит?
А теперь давайте заглянем в будущее и проверим на прочность те факторы, которые мешают интернет-гигантам делать значимые миноритарные инвестиции.
Как мы помним, капитализация крупных IT-компаний сильно превышает потенциальный выигрыш от инвестиций. Разрыв этот, судя по всему, только увеличивается. Google, Facebook и другие успешные компании растут заметно быстрее венчурного рынка, он долгосрочно едва инфляцию опережает.
Второй фактор – отсутствие синергии между родительской компанией и бизнесом, в который сделана миноритарная инвестиция. В этом плане ситуация кажется стабильной – вряд ли что-то изменится в худшую или лучшую сторону.
И, наконец, недостаточно сильный талант к seed-инвестированию у руководства компаний, а также отсутствие достаточного времени и фокуса на этот вид деятельности. Значимость этого фактора, вероятно, будет уменьшаться: инструментов оценки становится всё больше, аналитику стартапы делают всё лучше, мировой опыт накапливается, и успех инвестиций с каждым годом всё меньше зависит от искусства и всё больше – от сухого расчёта.
В целом, я бы поставил на то, что в ближайшем будущем ситуация заметно не изменится, и каждый продолжит заниматься своим делом: венчурные фонды – инвестировать, а интернет-гиганты – создавать свои продукты и покупать чужие.
