Трудовой Кодекс РФ с комментариями ТК РФ, бесплатные консультации юристов
Квартирный вопрос довел пенсионеров до развода
Кадр: фильм «Развод в большом городе»
Основная причина того, почему женщины подают на развод, — нежелание мужей менять свое поведение и вкладываться в сохранение отношений — к такому выводу недавно пришли исследователи из Мичиганского университета. Жительница Москвы Татьяна слово «вкладываться» понимает буквально: она рассталась с мужем после 35 лет брака из-за того, что он слишком долго тянул с покупкой квартиры.
Сейчас 56-летняя учительница живет в семье дочери, возвращаться к супругу не планирует — хотя некоторые из ее близких это категорически не одобряют. «В один котел два барана не поместятся», — отшучивается Татьяна. Она полностью уверена в своей правоте и копит деньги на первый взнос по ипотеке, чтобы купить жилье самостоятельно.
«Баран все же один, я скорее овца, и моей истории не год и не два, а ровно столько, сколько мы с Сережей в браке, — рассказывает женщина. — Ну вот сейчас только сбрасываю шкуру, буду человеком хотя бы лет десять, или сколько мне там еще осталось.
Поженились мы в 1982 году в Киеве. Для обоих этот город родной, оба из знатных семей. Вернее, я из знатной, зато Сережа из условно богатой. Расписались, и он почти сразу уехал в Москву, поступил в аспирантуру. Я осталась со свекрами в одной квартире и следующие почти два десятка лет так и жила — с чужими людьми, у которых были свои правила и понятия — в модном сейчас дистанционном браке, когда муж приезжает-уезжает, то есть фактически 90 процентов времени находится где-то далеко.
Для всех эта ситуация была нормальной — так принято. Как же я ненавижу это слово! Вышла замуж — должна уйти, жить с супругом. Если он живет с родителями, значит, и ты сможешь. Принято мужу зарабатывать деньги, обеспечивать семью. Если для этого надо уехать в Москву, Америку, Африку — смирись. Так у меня родились двое детей, обе девочки. Отца они до переезда в Москву практически не видели. Такой был папа — приедет, привезет дефицита, уедет. Ну, позвонит иногда. Это все.
Тяжело было морально — физически помогали и свекры, и мои родители. А психологически кто мне мог помочь… Постоянно в напряжении из-за придирок свекрови. К слову, в любых конфликтах муж вставал на ее сторону. Либо, если ее неправота была совсем уж очевидной, отмалчивался. Ему что? У него была своя московская жизнь. Зато я научилась прикидываться дурой и лавировать, как какой-нибудь крейсер «Аврора». Это полезное умение, если не очень увлекаться.
Когда развалился Советский Союз, муж ненадолго вернулся — попробовал в Киеве организовать строительный бизнес. Поначалу все было хорошо, тогда и появилась первая возможность купить свое жилье, разъехаться наконец с родителями. Я крепко на него насела, мы даже ездили вместе смотреть квартиры. Но встряла свекровь и несчастный (для меня) случай — соседи засобирались в США на постоянное место жительства, выставили на продажу свою квартиру. Ну и началось — «Купите, будем рядом, если что — поможем» и так далее. Цена была хорошая, квартира — тоже, дом исторический, таких наперечет, это правда.
Только мне все это было неважно — лишь бы уехать и жить по своим правилам. Хоть на окраину, хоть вообще в деревню. Но бабка, свекровь то есть, на своем всегда умела стоять и Сережу все-таки додавила. Купили мы соседнюю квартиру, мало того — объединили ее с родительской. Получились хоромы в двести с лишним метров. А я снова была там на птичьих правах.
Меньше чем через два года муж опять уехал в Москву на заработки — в Киеве помурыжился — здесь обманули, там отжали, в общем, развалилась его фирма. Причем так развалилась, что пришлось продавать квартиру, которую для внучек купили мои родители. Его ведь посадить хотели. Обычная «однушка» в новостройке, никто там не жил — девочки маленькие были, а я и думать не смела отселиться. Сейчас жалею, что ту квартиру отдала.
Новый этап жизни начался в 2001 году, когда Сережа наконец вывез и нас в Москву. Сформировал здесь свою строительную бригаду, потом небольшую компанию. И все равно мы жили небогато — снимали квартиру в Кузьминках, ну, машину он купил, потом документы надо было делать, платить, чтобы детей взяли в школу, репетиторам. Обе девочки у меня поступили в очень хорошие вузы, но тоже на платные отделения. Так что в начале 2000-х никакого жилья мы купить не могли, это понятно.
Зато к 2006-му у Сережи бизнес разросся. И пошло-поехало: всем подарил по машине, одежды дорогущей несколько шкафов — одеваться он всегда любил с шиком, какие-то украшения безумные, тур в Южную Америку. А квартиры так и нет. У меня пять шуб, и они висят в старом шкафу в убогой квартире на окраине Москвы. Представляете, что это такое? Это потемкинские деревни невероятного масштаба. Внешне все у тебя хорошо — одет с иголочки, дочки — умницы-красавицы, в золоте, жена в школу ездит на BMW. А дом мало того что чужой, так в нем еще и обои кусками отваливаются, и из холодильника — тоже, кстати, чужого — течет.
Раздражение копилось. Я понимала, что надо прекратить тратить деньги на ерунду и покупать квартиру. Меня никто не слышал. А спустя некоторое время Сережа вдруг взял и купил — только не в Москве, а в Киеве. Зачем, почему? Потому что мама сказала. Ну да, кто-то из ее знакомых продавал. «Купи, дочкам пригодится», — вот аргумент — при том что они возвращаться на родину не планировали. Как же я плакала тогда.
Потом, если помните, грянул один кризис, второй. С деньгами стало похуже. То есть они были, но все уходили на жизнь. Машины надо обслуживать, дорогие шмотки менять на дешевые — осмеют, в отпуск не ездить, в рестораны не ходить — что мы, нищие? Вот такими примерно соображениями Сережа руководствовался. А я предпочитала не чирикать — других проблем хватало.
В 2015 году ушли Сережины родители. Сначала свекровь, спустя пару месяцев и отец. Врать не буду, я не очень расстроилась. Думала — ну вот теперь он заживет своим умом. Понятно было, что надо продавать киевские хоромы и, возможно, вторую квартиру тоже, и покупать что-то в Москве. Дочери наши обе вышли замуж, одна уже и сына родила к тому моменту. И все жили в съемных квартирах. Не жаловались, но я, конечно, по возможности хотела им тоже помочь с жильем.
Вот только у мужа начали одна за другой возникать идеи фикс. Например, что огромную квартиру в Киеве нельзя продавать — мама расстроится. И неважно, что она умерла. Там, в загробном мире, очень огорчится. По тем же соображением Сережа эту квартиру отказался и сдавать. От второй вроде бы согласился избавиться — но цену заломил такую, что даже мне, довольно посредственно разбирающейся в вопросах ценообразования, было понятно — ничего он не продаст.
И вот несколько лет эти квартиры стоят пустыми. Муж платит за их содержание, естественно. Ни я, ни девочки, в Киеве не были уже давно. Вся наша жизнь здесь, в Москве. А там — золотой квартирный фонд, бессмысленный и беспощадный.
Но это не конец истории. Теперь о том, как Сережа все-таки довел меня до белого каления после трех десятков лет брака. В прошлом году его друг, давно уехавший за границу, вернул ему крупную сумму денег. Занимал в долларах почти 10 лет назад, и так же в долларах все до цента отдал. Бывают порядочные люди — пусть поздно, но все же рассчитался. Так практически с неба на нас упали почти шесть миллионов рублей, если по сегодняшнему курсу пересчитывать.
Конечно, я снова стала убеждать его в том, что нужно купить квартиру. Пусть небольшую, пусть хотя бы в Новой Москве. Ну сколько можно жить в нашей съемной халупе? Спасибо еще, что без бесконечных переездов — хозяин хороший попался. В общем, в теории муж на мои уговоры поддался. А на практике опять началось строительство замков из песка. На окраине он ничего покупать не хочет, в старом доме тоже не хочет, а тут застройщик плохой, а там вид из окна на тополя, а не на березы. Понимаете? Человек хочет невозможного. Или просто саботирует все мои инициативы.
Сейчас очередная идея фикс — не покупать ничего в Москве, приобрести квартиру за границей. Желательно во Франции. За 100 тысяч долларов! От киевских квартир отказаться он по-прежнему не готов.
Две недели назад, после того как в лифте нашей девятиэтажки опять кто-то нагадил, я собрала чемоданы и ушла к одной из дочерей. Жить у нее до конца своих дней не собираюсь, хотя никто не гонит. Хочу продать кое-что из вещей, подкопить и взять ипотеку. Согласна и в Подмосковье поселиться, но все же хотелось бы иметь столичную прописку. Хотя формально она и сейчас у меня есть — пару лет назад не удержалась, за деньги зарегистрировалась у одной доброй, но пьющей женщины., чтобы получать московскую пенсию.
Чем сейчас занимается Сережа — не знаю. Наверное, рисует очередную гениальную схему улучшения жилищных условий. Скоро до собственного острова домечтается. Некоторые общие друзья меня очень осуждают — мол, бросила на старости лет. А дочки все понимают, но и отца им жалко. А я жалею себя, поэтому решила подавать на развод. Имущество делить не буду — если совесть есть, сам перепишет на меня хотя бы одну из квартир в Киеве. Ну или потом все равно дочкам достанутся.
Страшно ли начинать новую жизнь в 56 лет? Нет. Страшно, что 35 лет я жила под гнетом сначала свекрови, потом мужниных ненормальных идей и убеждений. Не хочу никому советов давать, но весь мой опыт просто кричит о том, что надо сразу прощаться, когда что-то не нравится. Можно попробовать изменить ситуацию, а если не получается — не нужно терпеть, не нужно подстраиваться. Жизнь ведь проходит».
